Глава третья - «Вселенские сборы» в храме Христа Спасителя, продолжение
Можно представить состояние Василия Сурикова, включенного в работу в столь именитой группе. Перед ним ставилась задача написать картины четырех Вселенских соборов на верхних стенах, примыкавших к арке хора. Кроме желания состязаться в силах с академической верхушкой, прежде довлевшей над ним, живописец намеревался подтвердить отличную оценку на экзамене по предмету «церковная история». Но эти внешние поводы один за другим отходили на второй план, когда Сурикова охватывало религиозное моление в святой громаде, высившейся в сердцевине Москвы. Он последовал поступкам иконописцам, совершавшим паломничество во имя ответственного труда. В письме в Красноярск, отправленном в октябре 1877 года, он рассказал брату о поездке в Сергиев Посад: «На днях ездил с товарищем в Троицко-Сергиеву лавру; помнишь из истории тот монастырь, где от поляков монахи отбивались и откуда Аврамий Потылицын грамоты по России рассылал?» Эта подмосковная обитель не раз становилась защитницей русских земель от смуты и вражеских набегов. Ее основатель Сергий Радонежский благословлял Дмитрия Донского перед сражением на Куликовом поле и Андрея Рублева на создание иконы "Троица". В Троицкой церкви Суриков склонился в поклоне перед чудными мощами Старца и поставил свечу перед заключенным в серебряный оклад рукотворным видением русскому изографу Бога Отца, Сына и Святого духа.
В том же письме в Красноярск художник написал о картине Александра Иванова «Явление Христа народу», которую он видел в Румянцевском музее. Впервые Суриков услышал об этом произведении от отца, раскрывшего перед сыном страницы свежего петербургского журнала: «Вот Исаакиевский собор открыли... вот картину Иванова привезли». Золотой академический стипендиат трудился над полотном размером в пять с половиной на семь метров более двадцати лет. Сурикова поразило мастерство Александра Иванова в изображении толпы иудеев, принимавших обряд крещения на реке Иордан в ожидании Мессии: «Как он каждый мускул мог проследить со всеми разветвлениями в глубину». Создателя «Явления Христа народу» в пору его напряжения и ясновидения он принял сразу и навсегда. По воспоминаниям Михаила Нестерова, «Василий Иванович любил Иванова любовью полной, всевмещающей».
В работе над «Вселенскими соборами» Суриков раскрывал события, свершившиеся в первых веках новой эры и определившие основные законы христианской церкви. В технике фрески он изображал собрания высшего духовенства и римских императоров, на которых обсуждались богословские вопросы и критиковались так называемые ереси - отступления от канонических библейских текстов.
Первый Никейский собор был созван в 325 году императором Константином. В присутствии патриархов Александра Александрийского, Евстахия Антиохиского, Макария Иерусалимского было осуждено учение священника Ария, утверждавшего, что только Бог Отец предвечен и неизречен, тогда как Сын Божий обладает мудростью низшего порядка. Сочинения еретика были сожжены, его сторонники смещены. Тогда же был принят «Символ веры» - свод догматов, который верующие должны были принимать без логических доказательств. Второй Константинопольский собор, состоявшийся в 381 году, возглавил император Феодосии Великий. На суд Отцов церкви были вынесены и отвергнуты постулаты Македония, сомневавшегося в божественности Святого Духа. Третий Эфесский собор проводился в 431 году императором Феодосием II против Нестория - патриарха Цареградского, который заявлял, что Христос родился человеком и стал Мессией через наитие Святого духа. Поэтому он предлагал называть Марию не Богородицей, а «Человеко-родицей». Подвергнутые гонениям несторианцы покинули Византию и расселились на территории Азии до границ с Китаем. Четвертый Халкидонский собор в 451 году во главе с императором Маркианом опроверг отступления Евтихия и утвердился в положении о соединении в сути Христа нераздельных божественных и человеческих начал.
Сопровождавшая Вселенские соборы борьба с инакомыслящими, изгнание еретиков, уничтожение крамольных рукописей оказались по настоянию заказчиков росписей вне поля кисти Сурикова, так как взрывная конфликтность могла разрушить общую торжественную атмосферу официального храма-памятника. Его многофигурные композиции включали императорских особ, восседавших на тронах, и обращенных к ним с речами священнослужителей. Не без сожаления Василий Иванович говорил потом биографу Максимилиану Волошину: «Работать для Храма Спасителя было трудно. Я хотел туда живых лиц ввести, греков искал. Но мне сказали: если так будете писать - нам не нужно».
В рамках статичной драматургии Суриков сосредоточился на решении формальных задач. Он отчетливо прочертил арочные проемы, присущие византийской архитектуре, просчитал крутизну каменных ступеней, которые вели к царскому месту. Рядом с витийствующими ораторами он дидактически поместил предмет обсуждения - раскрытые страницы Писания. Для каждого из участников Соборов он определил свой тип ритуальной одежды, подчеркнув при этом стежки золотого шитья, вкрапления из драгоценных камней. Особенно художнику удалась коричнево-сдержанная гамма письма, передававшая подсветку зажженных возле святых ликов лампад.
Летом 1878 года в письме к профессору Семену Васильевичу Дмитриеву Суриков известил: «Я кончил мои работы, и мне очень желательно, чтобы Вы посмотрели их и сказали о них Ваше мнение и что где поправить». Замечания помощника главного архитектора Константина Тона были сделаны по поводу внешности священнослужителей. Художнику предложили укоротить длинные бороды и шевелюры, которые были приняты на Руси, и тем самым придать европейский вид лицам византийских патриархов и епископов. Суриков вынужденно подчинился, хотя и сожалел, что полюбившиеся ему в картине Александра Иванова «Явление Христа народу» принципы жизненности и психологизма образов ему не удалось раскрыть из-за строгого надзора во «Вселенских соборах».
|