5
О поездке за границу Суриков заговаривал не раз, но все никак не мог собраться, а теперь, после «Меншикова», прежде чем начинать новую картину, решил ехать. Поехали всей семьей осенью 1883 года. Все было заранее продумано, рассчитано. В дорожный альбом занесен и маршрут путешествия: Берлин, Дрезден, Кельн, Париж, Милан. Флоренция, Рим, Неаполь, Венеция, Вена.
Ехал Суриков за границу уже признанным художником, с большим опытом. Ему хотелось посмотреть новые места, познакомиться с новым западным искусством, посмотреть картины старых мастеров, поучиться, а главное, во многом проверить себя, многое для себя уяснить.
По дороге в Париж остановились на несколько дней в Берлине, осмотрели Берлинскую картинную галерею; в Дрездене смотрели Дрезденскую галерею, видели знаменитую «Сикстинскую мадонну» Рафаэля. От картины Веронезе «Поклонение волхвов» Суриков буквально не мог оторваться: «Боже мой, какая невероятная сила, нечеловеческая мощь могла создать эту картину!
Ведь это живая натура, задвинутая за раму... Видно, Веронезе работал эту картину экспромтом, без всякой предвзятой манеры, в упоении восторженном; в нормальном, спокойном духе нельзя написать такую дивную по колориту вещь... Я пробыл два дня в Дрездене и все не мог оторваться от нее. Наконец нужно было уехать, и я, зажмурив глаза, чтобы уже ничего больше по стенам не видеть, чтобы одну ее только упомнить, вышел поскорее на улицу».
Париж не понравился Сурикову. «Не думаю долго оставаться в Париже. Поеду в Италию на зиму и весну. Здесь как-то холодно. Все дрожу. Вначале так все в комнате в шляпе, в пальто сидел, а теперь немного полегше, попривык», - писал он Третьякову.
В Париже в эти месяцы была открыта Национальная выставка изящных искусств, на которой были представлены работы французских художников за пять лет. Новое французское искусство на этой выставке разочаровало Сурикова. «Встретил я на ней мало вещей, которые бы меня крепко затянули - писал он Чистякову. - Общее первое мое впечатление было - то это удивление этой громадной массе картин, помещенных чуть ли не в дюжине больших зал.
Куда, думал я, денутся эти массы бессердечных вещей? Ведь это по большей части декоративные, писанные с маху картины... И все-таки его привлекают отдельные произведения, те, в которых французы «овладели самой лучшей, самой радостной стороной жизни - это внешностью, пониманием красоты, вкусом». В большинстве это были картины импрессионистов, написанные, по словам Сурикова, «широко, колоритно, разнообразно».
Много раз был Суриков в Лувре, в одном из величайших хранилищ мира, национальном художественном музее Франции. Пристально смотрел картины старых мастеров, изучал, запоминал, проверял себя.
Скоро Суриков «попривык» к укладу французской жизни, к шуму Парижа; был в опере, слушал знаменитый орган в соборе Парижской богоматери. «Никогда в жизни я не слышал такого чарующего органа», - писал он.
С художниками русской колонии встречался Суриков редко и здесь, в Париже, вел жизнь замкнутую. Очень поражало Сурикова отношение французов к искусству вообще. «Что меня приводит в восторг, трогает, то это то, что искусство здесь имеет гражданское значение, им интересуются все - от первого до последнего, всем оно нужно, ждут открытия выставки с нетерпением.
Для искусства всё к услугам - и дворцы, и театры, и улицы, везде ему почёт», - пишет он Чистякову. Около трех месяцев прожил Суриков в Париже и в конце января 1884 года уехал в Италию.
Италия - страна древней культуры, давшая миру в эпоху Возрождения величайших художников, - давно привлекала его. Он торопился в Рим. По дороге заехал в Милан, осматривал музей, видел «Тайную вечерю» Леонардо да Винчи, был в опере. Во Флоренции, в городе, овеянном славой художников, осматривал картинную галерею Уфицци, где «более всего притянула к себе «Мадонна дель гран Дюка» Рафаэля.
На площади перед палаццо Питти в первый раз увидел он произведения гениального художника, скульптора, архитектора Микеланджело Буонар-роти, его «Давида». Когда-то на этой площади была городская ратуша, и прекрасный юноша Давид, которого Микеланджело изобразил перед битвой с Голиафом, как бы говорил горожанам: «Правители должны мужественно защищать город и справедливо им управлять».
Вторая встреча с Микеланджело произошла в капелле Медичи, которую и строил и украсил великолепными скульптурными произведениями он сам.
А «прекрасная Флоренция», как называют этот свой небольшой город итальянцы, казалась Сурикову чудесным произведением искусства со своими музеями, соборами, площадями...
«Здесь совсем почти лето. Отличный воздух, словно цветами пахнет. Флоренция мне больше Милана нравится. Послезавтра едем, наконец, в Рим...»
И вот Рим - «вечный город», с чудесными памятниками старины, город, где жил и писал картину «Явление Христа народу» любимый художник Сурикова - Александр Андреевич Иванов. «Страшная масса интересного для осмотра», - пишет Суриков Чистякову. Ватикан, собор Св. Петра, Колизей, Форум, Пантеон... И снова встречи с Микеланджело, с его непревзойденной скульптурой «Моисей», с грандиозной росписью в Сикстинской капелле.
«Я не могу забыть превосходной группировки на лодке в нижней части картины «Страшный суд». Это совершенно натурально, цело, крепко, точь-в-точь как это бывает в натуре. Этакий размах разумной мощи... Это же есть у Леонардо да Винчи в «Тайной вечере»,- пишет он Чистякову.
С какой-то неутолимой жадностью осматривал Суриков музеи, картинные галереи. «Разговор у меня вертится все на этих мастерах: Веронезе, Тициан, Тинторето... эти старики ближе всех других понимали натуру, ее широту», - снова пишет он Чистякову.
|
