на главную         
Василий Суриков
Суриков Биография Картины Эскизы   Рисунки Хроно   Музеи М.Нестеров Гостевая
Статья Бенуа  Рогинская  Пикулева  Маковский  Островский  Н.Шер  Г.Чурак Ф.Волынский  Арт-сайты
Воспоминания  Волошин  Глаголь  Минченков  А.И.Суриков  Тепин  Репин Кончаловская  Ченцова

Василий Суриков в воспоминаниях современников. Введение

  
» Введение - 2 - 3 - 4 - 5 - 6

» М.Волошин - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7
   8 - 9 - 10 - 11
» Я.А.Тепин - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7 - 8
» С.Глаголь - 2 - 3 - 4 - 5 - 6 - 7
» А.И.Суриков
» И.Е.Репин - 2
» М.В.Нестеров - 2 - 3
» В.П.Зилоти
» А.Я.Головин
» А.Г.Попов
» Д.И.Каратанов
» А.Р.Шнейдер
» М.А.Рутченко - 2
» К.А.Яковлева-Козьмина
» С.Т.Коненков
» Н.А.Киселев - 2
» Я.Д.Минченков - 2 - 3 - 4
» И.Грабарь
» В.Бялыницкий-Бируля - 2
» Н.Б.Северова
» Н.Кончаловская - 2 - 3
» Г.А.Ченцова - 2 - 3 - 4 - 5
» Ю.В.Разумовская
» В.В.Рождественский
Василий Суриков

Поиски новых методов живописно-пластической выразительности, завоевания в области колорита, стремление к передаче свето-воздушной среды - все это естественно привлекало внимание молодого поколения живописцев к творчеству художника, который одним из первых в русском искусстве оказался автором монументального по своим масштабам станкового произведения, написанного в пленэре. Каждый из этих живописцев хотел видеть в Сурикове, которого А.Бенуа причислял к самым «смелым» художникам «из старшего поколения», сторонника своих художественных убеждений.
Имя Сурикова, его авторитет оказались, таким образом, объектом притязаний со стороны художников разных поколений. Грабарь в полемически-заостренной форме решительно противопоставлял художника его соратникам по Товариществу передвижников. Они же продолжали гордиться присутствием Сурикова в их среде, хотя и не могли не замечать с некоторых пор его намерений к обособлению. Художники младшего поколения хотели видеть в нем предтечу своих художественных идеалов. Головин ценил уменье Сурикова «зажигать художественную молодежь своей страстностью, своим вдохновением». Коненков писал о том, что суждения Сурикова об искусстве служили для него, «как и для других молодых художников, своеобразной энциклопедией», из которой можно было почерпнуть много полезных сведений. Левитан, казалось, посвятивший все свои помыслы только искусству пейзажа, был, как записал Переплетчиков, «в восторге от типов, экспрессии и жизненности» суриковских образов.

В конце 1907 года Суриков вышел из числа членов Товарищества. Надо думать, этот шаг не был обусловлен только принципиальным расхождением с позициями передвижничества, к тому же достаточно шаткими в это время. Это решение созревало в годы работы над картиной «Степан Разин», трудно дававшейся и подвергшейся, после показа ее на выставке, длительной переработке. Всегда ощущая реалистические традиции как прочную основу своего творческого кредо, художник, видимо, переживал состояние некоторой растерянности в обстановке разноголосицы, царившей в русской художественной культуре тех лет. Минченков в образной форме, относя свои слова к герою картины «Степан Разин», в сущности, применимые к характеристике состояния Сурикова в ту пору, писал: «Что-то запорошило утерянную им тропу...» И если Суриков, быть может, не столь активно, как полагает Грабарь, приветствовал «новейшие течения», то он, конечно, и «не отворачивался - как тут же пишет Грабарь - от молодежи», подобно некоторым его современникам из среды передвижников. Расположение к Сурикову художников молодого поколения было завоевано им не только неустанными поисками новых форм выразительности, но и непредвзятым отношением к их творчеству. Бялыницкий-Бируля вспоминает, как привлекали внимание Сурикова произведения Врубеля, подвергавшиеся даже третированию в консервативных художественных кругах. Суриков же говорил о нем: «Это художник большой внутренней силы». О К.Коровине, читаем мы в этих же воспоминаниях, Суриков говорил: «Как много вкуса и как много правды в его красивых красках». Он сумел распознать талант безвременно погибшего Сапунова, ценил, как свидетельствуют авторы мемуаров, Кустодиева, скульпторов Андреева, Трубецкого. Человеком широких взглядов, умевшим беспристрастно судить о творчестве своих младших товарищей, характеризует Сурикова А.П.Ланговой, член Совета Третьяковской галереи. Но воспоминания современников знакомят нас не только с собственно художественными взглядами Сурикова. Мы узнаем и о его интересах в области литературы. Почти все авторы публикуемых воспоминаний пишут о его увлечении музыкой. И это, видимо, не случайно. Музыка не была для Сурикова только отдыхом или, еще того менее, развлечением. Он испытывал потребность в музыкальных впечатлениях. Восприятие музыки было для него все тем же процессом творчества. Мы убеждаемся в этом, как только узнаем, каков был музыкальный репертуар, увлекавший Сурикова. Из произведений современной оперной музыки, как вспоминает Ченцова, он любил оперу Рубинштейна «Купец Калашников» и «Бориса Годунова» Мусоргского. В оперном театре его увлекали народные драмы с их массовыми сценами, с выразительностью не только сольных партий, но и хорового и оркестрового звучания. Но его музыкальные интересы в целом были гораздо шире.

С юношеских лет он увлекался игрой на гитаре, которая, как вспоминает Каратанов, «для Сибири была своего рода культом - ее можно было найти в любой квартире и в городе, и на приисках, и в деревне». Самоучкой Суриков освоил приемы игры на гитаре настолько, что даже переложил для исполнения на этом инструменте Лунную сонату Бетховена. Гитара отвечала свойственным ему наклонностям к лирике. Чертами скорбной лирики наделен ряд образов, присутствующих в его произведениях. Нестеров справедливо писал, что в творчестве Сурикова «драматические моменты человеческой души чередуются с глубоким лиризмом». Художник и впоследствии на протяжении всей своей жизни не расставался с гитарой. Живя в Петербурге, в годы занятий в Академии художеств, он, воспользовавшись благоприятными обстоятельствами, обучился «довольно порядочно», как он писал матери, игре на фортепьяно. Здесь, в Петербурге, он впервые услышал восхитившие его звуки органа в католической церкви на Невском проспекте. Одно из наиболее сильных впечатлений Сурикова в Париже, во время первого приезда туда, в 1883 году, было связано с посещением собора Парижской богоматери, с услышанной там праздничной мессой. Органная, как и симфоническая музыка великих немецких композиторов Баха и Бетховена, увлекала его богатством и четкостью своей архитектоники. В.П.Зилоти вспоминает, как, живя в Мытищах и работая там над подготовительными этюдами для картины «Боярыня Морозова», Суриков после дня, наполненного напряженным трудом, «отмахивал» десяток верст до Куракина, где жили Третьяковы, для того, чтобы «послушать Баха». А.П.Боткина пишет в книге, посвященной ее отцу, П.М.Третьякову, как Суриков, посещавший музыкальные вечера в доме ее родителей, однажды, внимательно прослушав септюор Бетховена, сказал: «Хорошо, очень хорошо, но нельзя ли чего-нибудь пошире - бетховенского». Эту реплику художника она заключает своим суждением: «Его мерка Бетховена была, вероятно, финал 9-й симфонии».


следующая страница »

Рекламный блок наших партнеров:
• 

Василий Суриков: "Я не понимаю действия отдельных исторических личностей без народа, без толпы". И в его картине есть цельный, психологический и пластически завершенный образ толпы, вобравший в себя сложность и многогранность русского общества XVII века; в то же время каждый персонаж - это личность яркая и значительная, со своей неповторимой индивидуальностью, характером и внутренним миром, своим отношением к происходящему. Среди них боярышни и нищие старухи с сумой через плечо, странники и монашенки, вездесущие мальчишки и сидящий прямо на снегу босоногий юродивый в рубище, с пудовыми веригами, стрельцы и попы.


Суриков


Василий Суриков, artsurikov.ru © 1848-2014. Все права защищены. Пишите письма: mail (собака) artsurikov.ru
Копирование или использование материалов - только с письменного разрешения Василия Сурикова


Rambler's Top100