Книга Галины Чурак. Василий Суриков

» Первая » Вторая » Третья » Четвертая » Пятая » Шестая

Портреты, писавшиеся Суриковым в разные годы, - особая и очень ценная сторона его творчества. Современник лучших русских портретистов - Ивана Крамского, Ильи Репина, Василия Перова, Валентина Серова, Суриков создал свой, ни на кого не похожий тип портрета. У него нет портретов общественных деятелей, властителей умов современности, он редко писал психологические портреты, что было чуть ли не обязательным для искусства той эпохи. Его интересы лежали в иной сфере - в создании портрета-типа. Мужские и детские портреты Суриков писал редко. «Девочка с куклой» (1888) - портрет старшей дочери художника Ольги - один из самых чистых детских образов в русской живописи XIX века. А в «Портрете доктора Езерского» (1910) во всей полноте проявились возможности постижения Суриковым-портретистом сложного внутреннего мира человека. Выразительная посадка фигуры, напряженное лицо, построенный на многообразии цветовых соотношений колорит - все служит передаче сложной личности человека. Портреты великих старых мастеров - Тициана, Веласкеса, которыми так восхищался Суриков, невольно приходят на память рядом с подобными произведениями. Благодаря покупкам Третьяковым трех первых картин Сурикова художник смог обрести независимость. В отличие от большинства коллег по профессии ему выпало счастье работать, руководствуясь лишь собственным вдохновением. Дорожа творческой свободой, Суриков не однажды отказывался от профессорства в Петербургской Академии и от преподавания в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Он был очень нетребователен в быту, скромен в личных расходах. Квартиры, снимаемые художником, поражали современников своими малыми размерами и аскетическим убранством. Бытовая сторона жизни уходила на второй план. Во главе неизменно стояло творчество. При этом он был любящим мужем, трагически пережившим раннюю смерть жены, заботливым отцом, воспитавшим двух дочерей, внимательным и нежным сыном и братом, свидетельство чему - письма к родным.
Составляющие своеобразную трилогию полотна Сурикова «Утро стрелецкой казни», «Меншиков в Березове», «Боярыня Морозова», в которых новизна художественного языка выразилась в монументальной форме станковой картины, были одна за другой приобретены Павлом Третьяковым с выставок передвижников. Всего же в его коллекции находилось семь самых лучших живописных произведений художника, в которых в полной мере проявились сила его таланта и свежесть подхода к исторической живописи. Сто лет спустя только живописная часть суриковского собрания составляет 120 произведений. Оно складывалось постепенно. После революции в галерею перешли работы художника из коллекций Ильи Остроухова и Ивана Цветкова, других собраний, соединившихся в 1920-е годы с собранием Третьяковской галереи. Многие бесценные произведения художника поступили от его наследников, детей и внуков. В их числе – «Этюд головы боярыни Морозовой», «Девочка с куклой» и, наконец, самое последнее поступление - прекрасный портрет Лидии Маториной, приобретенный Третьяковской галереей в 1996 году. Особый раздел суриковского наследия в собрании галереи составляют его графические работы, насчитывающие несколько сотен листов. Среди них и первые наброски композиций больших полотен, и композиционные замыслы неосуществленных произведений, и, наконец, большая коллекция акварелей Сурикова. Занятие акварельной живописью было еще одной важной стороной творческого облика художника. Он удивительно чувствовал и понимал особенности этой сложной техники. Его акварельные листы отличаются высоким мастерством исполнения и красочной полнозвучностью. Суриков стал одним из тех, кто положил начало новому блестящему взлету акварельного искусства в конце XIX - начале XX столетия, в значительной мере утраченного предшествующим поколением художников.

В акварелях, исполненных в 1880-е годы в Италии, изысканность колорита соединяется с легкостью и свежестью пленэрной живописи. Холодная, тональность акварелей 1890-х годов, изображающих пейзажи Сибири, передает ощущение суровой природы родины художника. Совершенно другая, нарядная и декоративная, цветовая гамма заявляет о себе в акварелях 1900-х годов, большинство из которых создавалось во время поездок в Крым, Италию, Испанию. Прозрачность, наполненность воздухом акварелей предшествующего времени сменяется контрастным сопоставлением цвета; на смену мягкой моделировке приходит широкая обобщенная манера письма. Очень выразительно сказал об акварелях Сурикова художественный критик и историк искусства Абрам Эфрос: «Акварель - искусство интимного Сурикова ... Пока его эпический двойник медленно и сурово думал над своими огромными холстами, Василий Иванович наслаждался акварелью». После «Боярыни Морозовой» Суриков создал еще четыре крупных произведения – «Взятие снежного городка» (1891), «Покорение Сибири Ермаком» (1895), «Переход Суворова через Альпы» (1899) и «Степан Разин» (1907). Все они принадлежат Государственному Русскому музею. Уменьшенный вариант «Покорения Сибири Ермаком» Суриков в 1895 году подарил Павлу Михайловичу Третьякову, которого глубоко уважал. Эта картина - наиболее значительная из последних произведений Сурикова. «Впечатление от картины так могуче, что даже не приходит на ум разбирать эту копошащуюся массу со стороны техники, красок, рисунка. Все это уходит как никчемное, и зритель ошеломлен этой невидальщиной. Воображение его потрясено, и чем дальше, тем подвижнее становится живая каша существ, давящая друг друга», - писал Илья Репин. А Михаил Нестеров, вспоминая впечатление от картины, называл ее живопись «крепкой, густой, звучной, захваченной из существа действия, вытекающей из необходимости. ... Суровая природа усугубляет суровые деяния». Сам же Суриков выразил идею картины, как всегда кратко и точно: «Две стихии встречаются».
Художника по-прежнему увлекали значимые события, героические личности и судьбы. Герои его последних произведений - Ермак, Суворов, Разин. Он ищет новые художественные средства, новые композиционные решения, острые цветовые созвучия. Но при всей глубине замыслов ни одно из этих произведений не становится в уровень первых трех работ художника. Это, впрочем, нисколько не умаляет масштабности таланта великого исторического живописца, чувствовавшего историю и понимавшего ее. Он обладал даром провидения далекого прошлого и умел воплотить его на своих холстах так убедительно и художественно-полнокровно, как никто другой - ни из его современников, ни из тех, кто шел следом. «В своем суриковском облике русское искусство есть мировое явление, высоко своеобразное, очень народное, очень национальное, - писал о месте Сурикова в мировой истории искусства Абрам Эфрос. - Это явление выдержит сопоставление и соседство с западными любимцами историков и художников... Он действительно тех же масштабов, той же породы - из мировой семьи могучих жизнелюбцев, монументальных мастеров, подлинных, а не притворных живописцев».